Эльга:
Какой же он умненький мальчик, как быстро все понял! И какой чуткий: не лезет с нотациями, не рвет нытьем сердце. И без того тошно, тошно и страшно, хоть в петлю лезь. Но я не хочу портить этот день. Как он сказал? Несколько дней счастья, которые вмещают целую жизнь? Да. Пусть так и будет. И я смеюсь чьей-то шутке и принимаю от Артура бокал с моим любимым розовым полусладким вином Линдийской долины. Марк смотался за Эзрой и тот, на счастье, оказался свободен. Он пришел вместе с Янеком, которого до сих пор упорно отказывался отпускать из клиники. Перестраховщик, конечно. С ним после моего визита уже давно все в порядке. Мне кажется, что его просто заинтересовала эта неприятная особенность Яна - низкий болевой порог. Вот Эзра и отдался подробному изучению этого казуса. Более чем уверена - ищет способ ему помочь. Янек только взглянул на меня и Марка и, кажется, сразу все понял. Я ожидала всего, но только не этого. Он пожал Марку руку и тихо сказал:
- Я рад за вас. Ты сумеешь сберечь ее лучше.
О, как же он ошибается, мой добрый Янек. Завтра это будет не под силу никому. Сберечь меня завтра - все равно, что попробовать погасить солнце. Марк нервно дернулся после этих слов, но промолчал. Дорого бы я дала, чтобы не видеть, что творится в его глазах. Но он улыбается, пьет вместе со всеми вино, делает вид, что счастлив. А может, он действительно счастлив? Несмотря на все или вопреки всему? Пусть лучше будет так. Нашей компании довольно и одного актера в моем лице. Надеюсь, хорошего актера. Кажется, ребята ничего не замечают. Как же они все мне дороги! Прошло несколько месяцев с тех пор, как они появились в моей жизни, а мне кажется, что я знаю их очень давно, чуть ли не с рождения. Что ж, остается только одно - самое важное дело на сегодня. Слава Богу, после принятия нового «Установления о рабстве» это стало возможным. Я все еще вчера днем тайком от всех приготовила. Хотелось, чтобы этот мой подарок был для ребят сюрпризом. Я лукаво улыбнулась и вытащила из выдвижного ящика стола четыре небольших, размером с тетрадный, листка бумаги.
- Вот, это вам в подарок, - чуть было с дуру не брякнула «на память», - от меня.
Сверяя имена на листах, передаю владельцам. Артур быстро пробегает текст глазами и сильно бледнеет, затем читает второй переданный ему листок - у него начинают мелко дрожать губы. Осторожно, словно величайшую ценность, свернув оба листа, он убирает их в нагрудный карман рубашки, а потом прячет лицо в руках, опустив плечи. Со стороны кажется, что его постигло внезапное несчастье, отняв последние силы. Марк уже давно прочел свой лист. У него на скулах легкий румянец, а глаза слишком ярко блестят. Он улыбается немного кривой, какой-то неестественной улыбкой. Янек чуть пожимает плечами и один из всех спрашивает:
- Что это? Вольные? Для всех нас? Ты даришь нам свободу. Но за что?
- Просто так! - радостно заявляю я.
Янек недоверчиво качает головой:
- Подумай, каждый из нас довольно дорого стоит. Ты теряешь в деньгах, и теряешь прилично.
Я смотрю на него с укоризной, как же он до сих пор не понял, что к деньгам я совершенно равнодушна!
- Янек, солнышко, для меня каждый из вас просто бесценен. И я не хочу, чтобы кто-то хоть когда-нибудь смог называть вашу стоимость. Вы не товар - вы мои друзья. И мои друзья должны быть свободными людьми. А перед Артуром я очень виновата. Пусть не совсем я, но виновата. И свобода для его дочери - лишь часть этого огромного долга.
Артур убирает руки от лица и смотрит мне в глаза, кажется, в самую душу. Его лицо в дорожках слез, но голос звучит уверенно и спокойно.
- Спасибо! И нет больше твоего долга. Мы с тобой, Эля, в расчете.
- Ну, не совсем, все же! - улыбаюсь я и передаю ему еще одну бумагу.
Он слегка подрагивающей рукой принимает ее, читает бегло, поднимает на меня потрясенный взгляд.
- Но… это же…
- Все, что у тебя было отнято - тогда, - подтверждаю я серьезно. - Извини, не могу вернуть только людей, их уже не собрать. Утекли по рабским аукционам, словно вода из ладоней.
- Да, знаю, - соглашается он, остановившимся взглядом сверля столешницу, - сам с ними рядом стоял.
Я прикусываю нижнюю губу. Напоминание об этой несправедливости слишком болезненно для меня. Но глупо просить прощение за чужой поступок. Да, часть Императрицы во мне, и я не раз могла в этом убедиться, особенно в минуты гнева. Но я - не она. «Ты всего лишь исправила чужую ошибку!» - твердо напоминаю я себе. Артур, наконец, посмотрел в мою сторону, видимо, стол все же не очень познавателен в части информации, вздохнул:
- Я не могу это принять, Эля.
- Почему?
- Это уже давно не мое.
- Это не объяснение! - возмутилась я.
- Ну, хорошо, если тебе так хочется! Я не хочу быть твоим должником. Это раз! Окружающие решат, что ты выбрала меня в фавориты. Это два!
- Есть три? - иронично уточнила я.
- Да, есть! - ответил взъерошенный, похожий на воробья Артур. - Это повредит твоей репутации, как порядочной девушки.
Я откровенно расхохоталась.
- Ну, солнце, уморил! Тебе не кажется, что репутация «порядочной девушки» в моем возрасте - это уже как-то вызывающе непорядочно! Лучше с этой стороны о дочери заботься. Кстати, отказываясь от имения и денег, ты, мне кажется, о ней совсем не подумал. Потом, ты получаешь эти средства не только для дочери. Рядом с тобой наши друзья. Им повезло меньше, чем тебе, у них не было ни денег, ни титула. Ведь ты не откажешь им в своей помощи?
- Конечно, нет! На этих условиях - я согласен.
Я только усмехнулась мысленно, Артура легко просчитать. Он всегда ведется на то, что считает достойным и благородным. Интересно, это особенность воспитания или последствия врожденного аристократизма? Что же это у них Императрица вышла такая непутевая? А мне теперь развязывать те узлы, что она по злобе позатягивала. Ладно уж, о покойниках, тем более таких - лучше никак. Хорошего-то и сказать нечего.
- Вот что, мальчики, пообещайте мне одну вещь, - серьезно попросила я, тут же завладев их вниманием. Если вдруг меня… ну, не будет, то вы будете держаться вместе и помогать друг другу. Что бы ни случилось. Обещаете?
«Мальчики» подсобрались и синхронно посмотрели на меня очень-очень серьезно и подозрительно. Все, кроме Марка - он только безнадежно вздохнул.
- Что происходит, Эля? - выдержав паузу, спросил Артур.
- Ничего. Вам что - трудно пообещать?
- Не трудно. Просто хотелось бы знать, зачем.
- Артур, не дави на меня.
- Да, не стоит, - неожиданно вмешался Ян. - Неужели ты не видишь - ей и так плохо.
- Что, Янек, - невесело усмехнулась я, - на лбу написано заглавными буквами?
- Да нет, просто я слишком хорошо тебя знаю, чтобы этого не заметить, - печально ответил он. - Я как вошел, сразу увидел, что ты нервничаешь. Потом подумал, что из-за вольных, но теперь ясно, что нет. Ты хочешь уходить в тот мир.
- Угу! В лучший! - мрачно пошутила я. - Не отказалась бы, конечно, но все гораздо запущеннее.
- Успокоительной настоечки в чай булькнуть? - спросил Эзра.
Я не отказалась. Внутри с каждым часом все туже и жестче сжималась пружина страха и напряжения. Я как-то никогда не стремилась почувствовать себя героем. Даже фильмы про всяких-разных суперспасителей не смотрела. Мне всегда это казалось очень надуманным, ненастоящим. И тут, здрасьте вам, распишитесь и получите телеграмму:
"СРОЧНО ТЧК ЗАВТРА УТРОМ СПАСАТЬ МИР ТЧК ФОРМА ОДЕЖДЫ РАБОЧАЯ ТЧК"
Ну да, бегу, роняя слезы счастья! И что ведь самое забавное - добровольно. Куда ж мне потом от себя деться?
- Марк, это для тебя, - я достала из небольшого тайника и отдала ему оставшийся рубиновый флакон. - Это не мое. Думаю, ты сам с ним разберешься.
- Конечно, - согласился он. - Слушай, может, если я его сейчас приму, то хоть чем-то смогу тебе помочь?
- Так ты все знаешь?! - с возмущением воскликнул Артур.
- Не все, - покачал он головой, - Она толком не говорит ничего. Просто я сделал некоторые выводы. Могу поделиться.
- Давай.
- Хорошо, - начал Марк, - сначала наблюдения, которые, на первый взгляд, к делу не относятся. Вчера с гнезд снялись птицы. Сначала беспорядочными стаями кружили, кричали, потом ушли клиньями на закат. Я посмотрел - в гнездах остались кладки яиц, а кое-где недавно вылупившиеся птенцы. Пока я на дереве в гнезда заглядывал, подо мной прошли волки, шли огромной стаей минут семь, ни на что не отвлекаясь. Слез, прислушался. В лесу тишина, недобрая такая тишина. Только деревья кронами шумят, да трава от ветра шелестит. Сегодня не ходил, некогда было. Потом понял, что Эльга тоже что-то чувствует, она часто непроизвольно поглаживала висок, словно постоянно болит голова. Потом стало ясно, что не просто чувствует, а знает и готовится. К чему - не говорит, но ясно, что это очень опасно. Скорее всего, смертельно опасно как для окружающих, так и для нее самой. Эвакуировать население приказа не отдает, значит, считает это бесполезным. А сейчас окончательно ясно, что что-то очень опасное случится завтра. И Эльга собирается в этом поучаствовать. Вот, собственно, и все, что я знаю.
- Не густо, но кое-что, - задумчиво разглядывая меня, изрек Артур.
Я невесело улыбнулась в ответ и уже без прежнего энтузиазма попросила:
- Может, вместо расследования все же пообещаете, ну, взаимопомощь и все такое.
- Эля, в этом нет необходимости, и так само собой подразумевается. Лучше просвети относительно своих планов на завтра.
- Зачем, Артур?
Я чувствовала себя очень уставшей. Оказывается, когда тебя пытаются допрашивать, это выматывает.
- Мы должны быть готовыми.
- К чему?
- Ко всему.
- Чудный ответ, Артур. И что это тебе даст? Вместо одного параноика будет несколько.
- Но если с тобой что-то случится, мы должны будем как-то держать Империю. Почему ты не думаешь об этом, почему не дала нам время на подготовку?
Что ж, по-своему он был прав, когда упрекал меня в этом. Он был бы прав совсем, если бы знал все, все возможные последствия. Но я уже приняла решение и не собиралась его менять - о возможной катастрофе будет известно только мне.
- Нет.
- Что нет? - не понял Артур.
- Мой ответ на все, и будет об этом. Я больше не желаю говорить на эту тему.
Он неопределенно пожал плечами, но я видела его недовольство.
- Мы сможем когда-нибудь снова увидеть тебя? - неожиданно спросил Ян.
- Я надеюсь!
Моей улыбкой нельзя было обмануть даже ребенка. Янек огорченно вздохнул, пряча глаза.
- А не рано ли Вы себя хороните? - осторожно вмешался Эзра. Он еще не очень освоился в своей новой роли и обычно старался держать нейтралитет, не вмешиваясь в наши разговоры.
- Что за вопросы?!
- Спокойно, Марк, не злись. Вообще-то он прав, шанс все же есть, и он довольно значительный. Просто я предпочитаю, сохраняя надежду, готовиться все же к худшему. Так правильно, это всегда себя оправдывало.
Эзра понимающе покивал головой, соглашаясь, Артур одобрительно прищурился.
- Тогда отдыхай, собирай все силы, - выдал он общий вердикт. - Нет, нет, никакие возражения не принимаются. Насколько я понимаю, ты уже сделала то, ради чего собирала нас сегодня.
Все они быстро засобирались, задвигали креслами, сложили горкой грязные чашки, и Янек хозяйственно прихватил с собой поднос с остатками чаепития. Прежде чем уйти, Артур наклонился ко мне и шепнул в самое ухо, чуть касаясь его теплыми губами:
- Мы все любим тебя, малышка. Ты уж постарайся завтра.
У меня защипало в глазах от навернувшихся слез, я совсем не ожидала от него таких слов. Когда я, наконец, проморгалась, кроме меня и Марка в комнате уже никого не было.
- Ты остался? - спросила я хоть что-то, лишь бы нарушить тишину.
- А ты хочешь, чтобы я тоже ушел?
- Нет, что ты! Вовсе нет! - и неожиданно для самой себя призналась шепотом: - мне просто страшно, Марк.
- Я понимаю.
Он сел рядом и обнял меня за плечи.
- Я хорошо знаю, что такое страх. Самое главное, не позволяй ему захватить себя, потому что тогда ты точно проиграешь.
Странно, но его простой совет подействовал лучше, чем травяная настойка Эзры, и я почувствовала, что потихоньку успокаиваюсь.
- Помочь? - его глаза лукаво улыбались, хотя из них никуда не делась печаль.
- Помоги, - согласилась я.
Наверное, сейчас у меня такие же глаза. Мы становимся в чем-то похожи. Марк поцеловал меня в губы так нежно, что мне уже совсем не хотелось ни о чем думать. Все, что будет - не важно. Ведь в любом случае, это будет только один раз. А у нас впереди еще весь вечер и целая ночь.

Опубликовано: 12.02.2015 / просмотров: 1104